Дорогу к счастью не измерить семимильными шагами
Большинство из нас в свое время смотрели фильм «Свинарка и пастух», который пользовался огромной популярностью у населения в послевоенный период. Это фильм о простых колхозниках, добившихся высоких результатов в своей работе, став передовиками родного колхоза.
Глаша Новикова, передовая свинарка одного из колхозов Вологодской области, командирована в Москву на ВДНХ. И хотя героиня нашей заметки не направлялась хозяйством в столицу, но с Глашей Новиковой у них много общего: обе – передовые свинарки, вкладывали всю душу в своих подопечных, любили свою работу, день и ночь пропадали на ферме, заботясь о своих свинках
Трудовой стаж Анастасии Григорьевны Капусто в сельском хозяйстве 35 лет. Как и у всех ее подружек, любовь к животным была привита родителями с детских лет. В меру своих возможностей дети выполняли посильную работу на ферме, помогая своей маме быстрее справиться с работой. А потом и сами уже оставались трудиться на родной ферме. «А ферма в колхозе «Красное Знамя», что в д.Петровка, была большая, – начинает свои воспоминания о тех далеких, но таких незабываемых годах жизни Анастасия Григорьевна. – И людей было много. В основном жители деревни работали в колхозе: кто в полеводческой бригаде, кто на ферме… У нас в то время, а это 1950-1970-е годы, было 190 голов быков на откорме, более 200 коров, 150-170 телят и более 800 голов свиней. И за этими свиньями ухаживали мы втроем: Мария Моисеевна Пинчукова, Валентина Сидоровна Курленко и я. Это почти по 270 голов на каждую свинарку. На откорме было 300 голов, а свиноматок по 120-140. За ними особенный уход нужен был. Ведь мы самостоятельно принимали опоросы, ветврача с нами не было: он только мог зайти в сарай и проверить, на дежурстве ли мы (мы по очереди дежурили). Это очень ответственная работа, требующая особого внимания, навыка, знаний, быстроты движения рук и, конечно же, большой любви к животным. Свиноматка приносила около 20 поросят. Если рождался поросеночек в мешочке, его надо было не прозевать, быстренько снять этот мешочек, освободить поросеночку дыхание и подложить аккуратно к свинье. А тут и второй, и третий появляется на свет, почти через каждую минуту. И так с каждым работаешь. Но при этом еще надо и за свиноматкой приглядеть: не дай бог, чтобы она не придавила новорожденного. По два-три месяца поросенок был возле свиноматки, а потом уже его переводили на откорм, с месячного возраста новорожденного мы уже старались прикармливать.
Рабочий день начинался у нас в 6 часов утра, а заканчивался в 8 вечера. Летом мы сами косили траву поросятам – в обеденный перерыв запрягали коня и ехали косить. Летом поросята на улице были, на солнышке. Бывало, наедятся, разлягутся в загоне, к солнышку, пригреются. Любо глядеть. Растут ведь, а нам только это и надо! Как в той песне из кинофильма «Свинарка и пастух», которую пела своим поросятам Глаша Новикова: «Кушайте, ешьте и пейте! Ешьте, еще замешу! И поскорее толстейте, очень об этом прошу!» Рацион питания животных был многокалорийный. Питание – трехразовое. Кормили мы поросят и картошкой с мукой. А варила картошку в больших чанах на всех свиней Домна Чижикова. Сама и дрова заготавливала, и картошку мыла, и толкла ее готовую с мукой. А мы, свинарки, ведрами носили ее своим свинкам. Тяжело было. Но потом наш труд немного облегчили: по рельсам в сарае вдоль кормушек «ходил» котел, а мы уже из котла брали ведрами эту мешку. Воду для питья наливали в кормушки. Порядок в свинарнике обеспечивали сами: выметали, выскребали, чистили. Знаете, у нас в Щербиничах в те же годы произошел ужасный случай. Надо же было такому случиться! Свинарка убирала у хряка. Что ему стукнуло в ту минуту в голову, что ему не понравилось – хряк напал на женщину и по колено ей откусил ногу. От потери крови женщина умерла. Таких агрессивных животных мало, но бывают. Тогда заведующий фермой нам строго-настрого запретил заходить к хрякам в свинарник, а для чистки их помещений сделали скребки с длинными ручками.
У нас еще был один случай с хряком, тоже страху натерпелись с напарницей Валентиной Курленко. Везли на бортовой грузовой машине в Новозыбков на заготскот хряка со своей фермы, животное было привязано веревкой за клыки к борту машины. И надо же такому случиться: он разрывает веревку и спрыгивает с машины, несмотря на то, что на бортах еще и заграждение было установлено, и высота приличная. Дороги тогда были неасфальтированные, и он упал в песок. Лежит, к себе никого не подпускает: клыки оскалил, страшно глядеть. А что делать? Надо же как-то его довезти до места. Ждали уже случайных попутчиков, да упрашивали всех шоферов, чтоб помогли его поднять да загнать в машину. Связали уже его так, чтоб только дышал…»
Около 20 лет Анастасия Григорьевна отработала свинаркой. И хотя по выработанным трудодням за год она не смогла достичь успехов свинарок ВДНХ (по 600-700), у нее в трудовой книжке колхозника указаны тоже немалые цифры – за 400 трудодней. Тем не менее, в своем хозяйстве А.Г.Капусто считалась передовой свинаркой, награждалась почетными грамотами, ценными подарками, была членом правления колхоза. Потом ее назначили кладовщицей. Долго не соглашалась на эту должность переходить, но все-таки приняла склад. И 18 лет отработала кладовщицей. Причем самой приходилось зерно молоть на всю ферму и тягать мешки. А по выходным зерно молола населению.Тут же, в колхозе, работал и муж Анастасии – Николай Иванович Капусто. Деревенский парень, родом из Карпиловки, работящий и хозяин был хороший: и по-плотницки умел выполнять любую работу, и косить, и пахать. Поженились Анастасия и Николай сразу, как он четыре года отслужил в армии. Дом построили недалеко от родителей. В колхозе Николай Иванович выполнял любую работу: и сено стоговал, и траву косил, и в бригаде работал, и на откорме быков трудился, а последняя работа была связана с протравливанием зерна. Работал он прицепщиком, зерно протравливал тут же на месте и засыпал его непосредственно в сеялку. Работа с химикатами не прошла бесследно, в 46 лет он умер. Врачи диагностировали факт отравления химическими веществами.
«Тяжело стало, когда муж умер, – продолжает рассказ наша героиня, – но к труду мы с детства приучены. Мои родители работали в колхозе. Отец, Григорий Георгиевич Справцев, с первых дней Великой Отечественной войны ушел на фронт. Был разведчиком. Погиб 30 января 1945 года на территории Латвии, там и похоронен. Как все случилось с отцом, мы узнали от Ивана Липского, родом из Коммуны, что недалеко от деревни Петровка, с которым он вместе воевал. Их разведка попала в окружение. Немцы уже кричали: «Рус, сдавайся», но мой отец категорически отверг это предложение. А Иван сдался, чем и спас себе жизнь, возвратился домой, рассказал о нашем геройском отце, в том числе и о его последних минутах жизни. Долго отстреливался отец, а потом вышел из своего укрытия с поднятыми руками. Гитлеровцы кинулись к нему, но не знали характера советского солдата, что такие не сдаются, и нашли место своей гибели: отец привязал к себе гранату, а в зубах держал чеку, как только фашисты подбежали к нему на близкое расстояние, отец взорвал гранатой себя и более двух десятков немцев.
Мать, Анна Степановна Справцева, тоже работала в колхозе, потом пошла в строительную бригаду, когда строилась сельхозтехника, а последние 15 лет работала поваром в Злынковской ЦРБ. Сыновья мои, а у нас их трое – Коля, Сергей и Гриша – тоже с детства с нами на ферме, в поле и на лугу. Так же, как и мы в свое время помогали родителям, они помогали нам. А потом и сами устроились работать в колхоз водителями, после службы в армии вернувшись домой».
«Я помню этот период изнуряющего труда в колхозе, когда маленький был, – вступает в разговор старший сын Николай Николаевич. – Помню, как помогал и быков пасти отцу, и барду бидонами носил, и траву косил, и в поле работал – да всего и не перечислить. Детства у нас не было. И помню разговоры взрослых мужчин. Это я сейчас их разговоры совершенно по-другому воспринимаю. А в то время их фраза: «Мужики, опять бабы запели!» для меня ничего не означала. Теперь-то я понимаю, что пели они, чтоб себя поддержать, чтоб не рухнуть от усталости. Работа была очень тяжелая. Этим женщинам, тому поколению, что поднимало страну после войны, памятники ставить надо. Хоть время было очень тяжелое, но вспоминается о нем без злобы. Дорогу к счастью не измерить семимильными шагами, в жизни надо познать все. И надо помнить, что кормит только земля. Земля – вторая мать. Ведь вспомните, с каким уважением старики раньше относились к земле: перед посевом они снимали шапку, опускались на колени, молились, и только тогда начинали сеять».
«Шло время, колхоз распался, деревня медленно стала вымирать, – заканчивает свои воспоминания Анастасия Григорьевна. – Сыновья перевезли меня к себе, в Злынку, где я и живу уже 18 лет. И столько же лет хожу в храм Покрова Пресвятой Богородицы, где я с удовольствием пою в церковном хоре. Я ведь всю жизнь мечтала ходить в храм. И моя мечта сбылась. Если я не пойду в церковь по какой-то причине, места дома найти себе не могу. И ноги болят, и сердце пошаливает, и прибаливаю, но в церковь хожу, тем и живу. Приближается Светлый день Пасхи, поэтому я поздравляю всех с Воскресением Христовым и желаю землякам только здоровья и благополучия».
